В 1936 году Диего Ривера, коммунист и большой поклонник Троцкого, использовал свое влияние и связи с левыми мексиканскими политиками, в частности президентом Ласаро Карденасом, чтобы добиться для своего кумира убежища в Мексике. 9 января 1937 года Лев Давидович с женой Натальей Седовой прибыл в порт Тампико. Их встретили представители мексиканского правительства и сам Диего. Изгнанников поселили в «Синем доме» — родовом гнезде супруги Риверы, известной художницы Фриды Кало.
East News
Отношения Троцкого с Кало и Риверой были довольно близкие. С Диего он проводил вечера за разговорами о политике и искусстве. А с Фридой у Льва Давидовича, поговаривают, случилась короткая интрижка. Подтверждений тому немного. Вроде как они тайно встречались в доме сестры Кало, и пламенный революционер оставлял художнице в книгах любовные записки, которые позже нашли в архивах. Секретарь Троцкого, Жан ван Хейеноорт, вспоминал их откровенный флирт прямо под носом у Седовой. Английского языка Наталья Ивановна не понимала, но симпатия мужа к другой женщине была очевидна и без слов. Ривера, скорее всего, тоже все прекрасно знал. В восторге он, конечно, не был, но, имея столько любовных связей — в том числе с младшей сестрой Фриды, — открыто негодовать тоже не мог.
Предполагаемый роман длился недолго. В единственном сохранившемся письме с намеком на отношения с Троцким от июля 1937-го Кало пишет подруге, что «устала от старика». Тем не менее в том же году в его день рождения присылает свой автопортрет с запиской в руках:
«Льву Троцкому с глубокой любовью я посвящаю эту работу, 7 ноября 1937 года. Фрида Кало, Сан-Анхель, Мехико».
East News
Троцкий повесил картину у себя в кабинете.
К 1939 году отношения Троцкого и Риверы резко ухудшились. Виной тому разногласия по поводу левой политики и взглядов на международное троцкистское движение. Кало и Ривера — сталинисты. Ривера поддерживал генерала Франсиско Хосе Мухику на спорных выборах в Мексике, чтобы заменить Карденаса. Троцкий называл Риверу «ребячливым» и высмеивал за «политическую двусмысленность». Но несмотря на разногласия, все равно пытался возродить отношения и даже писал Кало с просьбой о помощи. Она не ответила. Весной 1939-го Троцкий переехал в отдельный дом на улице Виена, 19, который стал его последним прибежищем.
24 мая 1940 года Давид Альфаро Сикейрос, известный художник, находившийся в тесной связи с резидентурой НКВД в Мексике, организовал первое покушение на Троцкого. Его соучастниками были еще два живописца: Антонио Пухоль и Луис Ареналь. Как позже кто-то отметил: «Вот такая в Мексике была художественная школа».
Банда из примерно двадцати человек проникла в дом Троцкого и расстреляла спальню из автоматов. Троцкому и Седовой удалось выжить.
Примечательно, что Ривера и Кало были знакомы практически со всеми главными фигурантами нападения — Сикейросом, Пухолем и Ареналем. После покушения их имена тут же всплыли в деле: Ривера в тот момент находился в Сан-Франциско, а вот Фриду задержали. Несколько дней она провела под арестом, но никаких доказательств ее причастности полиция так и не нашла.
Обвинений не предъявили — и Кало вышла на свободу.
20 августа 1940 года произошло второе покушение на Троцкого. Агент НКВД Рамон Меркадер, действовавший под именем «Жак Монард», внедрился в ближайшее окружение Троцкого, используя отношения с американской троцкисткой Сильвией Агелофф. Он пришел в дом Троцкого, якобы обсудить свою рукопись, и нанес смертельный удар. Через сутки Троцкий умер в больнице.
East News
После этих событий Фриду Кало вновь арестовали. Она была знакома с Сильвией Агелофф и, возможно, с Рамоном Меркадером. Существует неподтвержденная версия, что в 1939 году Кало могла кратко пересечься с будущим убийцей Троцкого в Париже, где тот находился по заданию НКВД. Но и в этот раз никаких доказательств ее причастности не обнаружили. Художницу отпустили, а дело закрыли.
В 2007 году был опубликован архив документов Фриды Кало. Ривера завещал не вскрывать его в течение 15 лет после своей смерти. Он передал бумаги на хранение своей последней любовнице — Долорес Ольмедо. А та завещала обнародовать документы только после своей смерти. Архив вскрыли в 2002 году и потом несколько лет каталогизировали. Среди найденных артефактов — фрагменты переписки 1939 года между Кало и Троцким. В них обсуждалась карьера Диего в коммунистической партии, художница выговаривала Троцкому за то, что он никогда не воспринимал Диего всерьез, а только иронизировал по поводу его речей. Кало считала, что такое отношение «рано или поздно начнет действовать Ривере на нервы».
