Хеллоуин в США каждый год начинается одинаково — взрослые и дети вырезают из крепкой тыквы «светильник Джека». Задолго до американцев другие народы в самых разных странах мира вырезали из тыквы куда более полезные вещи, а мякоть использовали в кулинарии.
Как феномен еда из печи переживала свой расцвет всего три века, но успела заслужить место в истории. Печи дивились иностранцы, ее уважали цари, она стала синонимом русской кухни. Говорили: «Печка парит, печка жарит, печка душу бережет».
Зачем производителям шин понадобился ресторанный рейтинг? Как раздают титулы лучшим заведениям мира? Почему некоторые отказываются от звания? История самого престижного путеводителя в мире еды до сих пор полна загадок.
Гастрономия кажется самым стабильным элементом традиций. Но она такое же пространство борьбы за влияние, как политика или культура. Рассказываем, как поколения поваров и исследователей сконструировали канон легендарной французской кухни.
В неолите он помогал пережить засуху. В Древнем Египте его считали священным. Цари одаривали им придворных, а стрельцы защищали как сокровище. Он радует нас уже 6 тысяч лет. А началось все с горькой невзрачной тыковки.
В Италии делают самое вкусное мороженое и знаменитую шоколадную пасту. В стране вечной «дольче виты» знают толк в сладком. Тем удивительнее, что главным вкусом здесь исторически был горький.
Помимо икры, брусники и морошки, Сибирь и Дальний Восток могут удивить своими таежными фруктами и виноградниками. Поразительно, что о многих из них часто не знают даже местные жители.
Есть люди, которые едят стейк с брикетом сливочного масла вприкуску и рассказывают, как переход к сельскому хозяйству превратил нас из богатырей в заморышей. Это адепты радикальной палеодиеты, и верить им не стоит, ведь они выдают мифы из XIX века за научную истину.
Натюрморты со снедью — это признание художника в любви еде. А, может быть, — цвету? Или форме? Что вдохновляло выдающегося «бубнововалетовца» на создание этих полотен и почему запечатленные им тыквы и булки так нас завораживают?
Простые римляне ели хлеб и кашу, приправленную маслом. То ли дело правители! Один римский император выложил 6 миллионов сестерциев за ужин на 12 персон — бюджет целого города! Если бы наш современник оказался на подобном пиру, его ждало бы умопомрачительное меню.
Чехов говорил, что после изысканного ужина «желудки творят чудеса». В наше время если есть деньги, то чудеса обеспечены — интерактивом, подачей блюд с особой влажностью воздуха и рыбой из Амазонки. Собрали самые дорогостоящие заведения разных континентов.
Мы можем не есть мясо, не переносить глютен, бояться есть сырую рыбу, пить кокосовое молоко вместо воды. Но никто, абсолютно никто не может жить без этого вещества. Рассказываем, почему.
Это не просто кулинария на скорую руку, а мировой фуд-трип. О людях, вкусах, истории. Где каждый кусочек — маленькая экскурсия по культуре и настроению, упакованная в привычный формат еды на бегу.
Если бы кто-то составил рейтинг самых неправильно понятых блюд мира, «Цезарь» уверенно вошел бы в пятерку: никакого отношения к Гаю Юлию, изобретен в Мексике и изначально — без курицы, бекона, томатов, анчоусов и даже майонеза. И все же стал мировым хитом.
Она приехала в Париж, влюбилась в еду и решила посвятить ей жизнь. Вскоре американские домохозяйки услышали в прямом эфире знаменитое «Это будет весело!» и смело взялись за новые рецепты под руководством этой громкой, веселой и уверенной женщины.
В жизни писателя был период, когда он по-настоящему расцвел, — это случилось не в Санкт-Петербурге, а в Риме. Точнее, за столиком в римской траттории, где он впервые попробовал пасту. И потерял голову, но обрел душевный покой.
Он скрипит на зубах, колется и выглядит так, будто его лучше не трогать даже в перчатках. Ацтеки называли его пищей богов. Мексиканцы — вкусом детства. А современные диетологи считают продуктом, который «спасает печень и делает кожу, как у младенца».
Неистовый Виссарион окрестил этот роман в стихах энциклопедией русской жизни. А какая жизнь без застолий? Обратимся к литературоведу-пушкинисту Юрию Лотману и кулинарным книгам XIX века за разъяснением.
