Ночные профессии, которых больше нет

Окруженная романтическим ореолом профессия по факту была однообразной и требовала изрядной физической выносливости. Даже в «Маленьком принце» Антуана де Сент-Экзюпери, пока принц сравнивает зажегшийся фонарь с рождением звезды или цветка, фонарщик утирает вспотевший лоб и жалуется на усталость.

Светильники нужно было зажигать, гасить и следить за тем, чтобы они исправно работали. Далеко не все лампы опускались при помощи блока.

Фонарщик таскал с собой длинную лестницу; длинный шест на случай, когда можно обойтись без лестницы; постоянно горящий ручной фонарь, чтобы зажигать лампы на столбах; слесарные инструменты для починки; емкость с горючей жидкостью для заправки. Если это было масло, то в него добавляли скипидар для безопасности фонарщика: иначе на него могли напасть, чтобы завладеть таким полезным на кухне веществом.

С распространением в 1930-х годах автоматических электрических фонарей профессия стала не нужна. Теперь фонарщиков, точнее артистов в образе, можно увидеть разве что в туристических районах во время иммерсивных прогулок. А в Бресте на Советской улице настоящий фонарщик до сих пор зажигает и гасит керосиновые фонари. Это не связано с экономикой страны, чисто дань уважения профессии.

Постельничий должен был хранить царскую печать, помогать царю в быту, на пиру, в бане и, конечно, укладываться с ним в одних покоях, чтобы охранять монарха в ночное время. Простых людей до такой работы не допускали, а вот дворянские дети вполне могли рассчитывать на должность.

Постельничему подчинялся целый ряд других придворных: повара, дворцовая стража, личная охрана и спальники, которые следили непосредственно за платьями и постелью.

С таким названием и с такими функциями должность перестала существовать в XVII веке. Последним ее представителем был потомственный постельничий Петра I Гаврила Головкин, позже ставший канцлером.

Профессия с названием knocker-up или knocker-upper, что можно перевести как «будильщик», существовала в промышленной Англии до начала прошлого века. Ее представители оказывали услуги тем, кто боялся опоздать на работу. Очень ранним утром, иногда напоминающим позднюю ночь, будильщики начинали стучать в двери, а то и в окна, дотягиваясь до них длинными легкими палками. Особо изобретательные стреляли в окна сушеным горохом из специальной плевательной трубки. Физической выносливости профессия не требовала, будильщиками могли стать даже пожилые люди, страдающие бессонницей.

Это не единственная необычная профессия, связанная с будильниками и часами. Например, лондонское семейство Бельвиль в начале XIX века зарабатывало тем, что «продавало» точное время. Они обходили клиентов со своим точнейшим хронометром, который ежедневно сверяли с часами Гринвичской обсерватории, и помогали настроить домашние или карманные часы.

Этим словом много веков называли ночного сторожа, но не того, что спит в закрытой конторе, а того, что обходит вверенную ему территорию, время от времени стуча специальной колотушкой. Она представляла собой деревянный брусок с ручкой и шариком на веревке, который и стучал по бруску. 

Глухой узнаваемый звук должен был успокаивать жителей: всё под контролем. Стукарь следил также за тем, чтобы из искры от костра или упавшей свечки не возгорелось пламя и не уничтожило все село.

В крупных городах стукарей было несколько, у каждого свой участок и свисток, чтобы звать полицию. Упразднили эту должность в начале прошлого века, а колотушки перешли в разряд музейных экспонатов, музыкальных инструментов и детских игрушек.

Почти три столетия миллионы самых разных людей на земном шаре просыпаются в 5 утра и начинают читать свежие газеты. Чтобы не нарушать их режим дня, типографии вынуждены работать всю ночь. В XIX веке труд наборщиков был исключительно ручным. Они составляли из литер печатные формы, с которых получался оттиск страницы. Эти люди работали по ночам, в каторжных условиях и проявляли чудеса внимательности.

Наборщик клал перед глазами рукописный текст (позже — машинописный), по правую руку ставил кассу с металлическими литерами. В левой руке он держал верстатку, на которой выкладывал литерами слова и выравнивал строки. Чтобы пробелы были одинаковыми — вставлял пластинки-шпации. Межстрочные интервалы регулировал такими же шпациями, шпорами и реглетами. Потом перекладывал собранный текст на наборную доску и повторял операцию до тех пор, пока не заполнялась целая страница — гранка.

Хороший наборщик за 10-часовую смену набирал 10 000 букв. Буквы, а вернее — литеры, изготавливали тогда из смеси свинца, сурьмы и олова. Очень вредная смесь. В лучшем случае наборщик доживал до 50 лет, а постепенно умерла и сама профессия.