В утиль: забытые достижения прогресса

В начале прошлого века две компании Соединенного Королевства — London, Midland & Scottish (LMS) и London & North Eastern Railway (LNER) — тягались друг с другом, кто быстрее доставит груз в Шотландию. На стороне LMS были молодость и задор, на стороне LNER — сэр Найджел Гресли. Он уже разработал паровые двигатели класса А4 и сконструировал «Летучего шотландца», «летающего» со скоростью 160 км/ч.

Но теперь стояла задача преодолеть рубеж в 200 км/ч. И он с ней справился. Его новый паровой локомотив Mallard («Кряква») был трехцилиндоровым. А это значит повышенная мощность. У него были двойная труба и двойной воздуховод, то есть: выше приток воздуха, необходимого для горения, и быстрее выброс дыма, препятствующего горению.

3 июля 1938 года они разогнали локомотив до 203 км/ч. Это абсолютный рекорд для техники на паровом ходу, и он не побит по сей день. Почему? Потому что эра паровозов вскоре завершилась. Появились дизельные и электрические двигатели, у них свои представления о скорости. 

Mallard еще несколько десятков лет постучал по рельсам, поражая британцев не стремительностью, а внешним видом. В 1975 году его с почестями доставили в Йорк, где в тот же день открылся Национальный железнодорожный музей. 

Первые магнитофоны были проволочными, то есть записывали звук не на пленку, а на специальную стальную проволоку толщиной в одну десятую миллиметра. На бобину помещалось 4,5 километра металла, и она могла звучать сутки.

Первый аппарат, записывающий звук таким образом, собрал в 1898 году датский изобретатель Вальдемар Поульсен. Он назвал свое детище телеграфоном. Тогда оно вызвало интерес, но не более того. В годы Второй мировой крайнюю необходимость такого устройства осознали разведчики всех стран.

Удовлетворить их потребности взялся мастер из побежденной Германии, работавший на компанию Monske & Co GmbH, Вилли Драйхайм. В 1948-м он начал собирать портативный диктофон с автономным питанием. Его стараниями в 1951 году был налажен серийный выпуск Protona Minifon MI-51 — лампового(!) устройства размером 17×11×3,5 см.

Minifon был представлен на промышленной выставке в Ганновере как забавная бытовая техника по цене, сопоставимой с нынешними $ 3000. Крупную партию сразу же заказали американские аудиофилы, предположительно из ЦРУ. Позже так же поступали (разумеется, неофициально) ценители записей особого качества из ГДР, Польши, СССР.

Несмотря на то, что для ламп требовалась одна батарейка, для двигателя другая, для анодного питания третья, специалистам аппарат нравился. 

Наушники обыкновенные, наушники стетоскопические, выносная колонка, кнопка и педаль для незаметного начала записи, микрофон-часы — по виду натуральные часы, только из-под длинного рукава сорочки к ним тянется тонкий провод.

Учитывая специфику того мирного времени, компания-производитель была завалена работой, рук не хватало… и тут пришли транзисторы. Сегодня технология записи на проволоку продолжает жить в авиации — так работает бортовой самописец. Его изобрел в прошлом веке австралиец Дэвид Уоррен буквально на основе Minifon MI-51.

До середины ХХ века главным показателем скорости на воде считалось время, затраченное на доставку пассажиров из Старого Света в Новый или наоборот. В те годы Великобритания была в этом деле не то чтобы лучшей из лучших, а недостижимо единственной. Несколько раз успешно выступили немцы, и даже итальянцы с французами отметились по разу.

Еще в 1838 году был учрежден переходящий приз «Голубая лента Атлантики», с тех пор он почти постоянно оставался у британцев. Более того, их последний рекордсмен, лайнер Queen Mary, в годы Второй мировой был переоборудован под нужды армии и на всех парах доставлял войска в любую часть света. Это особенно возбуждало американцев, готовившихся к новой войне с СССР. А у них на тот момент вообще не было приличных судов.

И Белый дом заказал белоснежный лайнер. Техзадание дали очень четкое: он должен быть самым быстрым, самым безопасным и самым приспособленным для нужд войны. За дело взялась компания Gibbs & Cox.

Для скорости Уильям Гиббс поставил на новый пассажирский лайнер двигатели от авианосца. Чтобы добиться пожаробезопасности, интерьеры выполнили из стекла, стали и алюминия — ни дерева, ни яхтенного лака.

Что касается конвертации в судно военного назначения, то все тоже было продумано до мелочей, но эти мелочи, равно как и многие технические параметры корабля, держались в секрете именно потому, что он легко конвертируется.

Но прежде чем идти на СССР, надо было отобрать «Голубую ленту» у британцев. И новенький лайнер «Большой Ю» (SS United States) сделал это: 6 июля 1952 года он доставил пассажиров из Нью-Йорка к берегам Туманного Альбиона за 3 дня 10 часов 40 минут, показав среднюю скорость 35 узлов (около 65 км/ч). Он перекрыл рекорд Queen Mary, который держался 14 лет, на десять часов и две минуты.