Джесси Оуэнс:
атлет-пуля в сердце нацистской олимпиады

Он родился в 1913 году в крошечном городке Оуквилл в Алабаме. Джеймс Кливленд Оуэнс, младший из десяти детей в семье бедных фермеров-арендаторов, рос в атмосфере законов Джима Кроу, которые разделяли Америку на белых и цветных. Его отец, Генри, работал на хлопковых полях, а мать, Мэри Эмма, стирала для белых. В детстве маленький Джеймс, прозванный Джей Си (откуда и пошло «Джесси»), часто болел пневмонией.

Переезд в Кливленд, штат Огайо, в 1922 году спас от нищеты Юга, но не от расизма: юный Оуэнс работал лифтером, чистил обувь, чтобы хоть как-то помочь семье сводить концы с концами. Спорт стал для него отдушиной — в школе он пробежал 100 ярдов за 9,4 секунды, это мировой рекорд. Тренер Чарльз Райли, разглядевший талант, стал для него вторым отцом: учил этикету, кормил, даже платил за жилье.

К 1935 году Джесси уже был студентом Университета штата Огайо, там его прозвали Огайской пулей. 25 мая на легкоатлетических соревнованиях десяти университетов Восточного побережья США он сотворил нечто феноменальное: за 45 минут установил три мировых рекорда в прыжках в длину, беге на 220 ярдов с барьерами и без, а также сравнялся с рекордом в беге на 100 ярдов. Это был пик его формы, но даже в университете спортсмена преследовала дискриминация: он жил в отдельном общежитии для «цветных» и не мог есть в тех же забегаловках, что его белые товарищи. 

Тем временем в Германии нацисты готовились к Олимпиаде, чтобы превратить ее в пропагандистский шедевр. Гитлер вложил 20 миллионов рейхсмарок в строительство стадиона на 110 тысяч мест. В США же шли дебаты о бойкоте состязаний, но Американский олимпийский комитет решил участвовать, несмотря на протесты.

1 августа 1936 года состоялось открытие. 49 стран и 3961 атлет. Гитлер в белом мундире принимал парад. Лени Рифеншталь снимала «Олимпию» — киногимн нацизму. Джесси Оуэнс прибыл на корабле «Манхэттен» с 17 другими афроамериканцами, которые в итоге выиграли 14 медалей, но при этом жили в отдельном блоке олимпийской деревни.

Первый день соревнований по прыжкам в длину стал настоящей драмой. Оуэнс дважды совершает заступ — нервничал под взглядами неприветливой публики. К нему подошел немецкий прыгун Лутц Лонг, атлет с истинно арийской внешностью, воплощение нацистского идеала. «Положи полотенце за полметра до черты, и все получится», — прошептал он.

Лонг прыгнул на 7,87 метра. Оуэнс ответил прыжком на 8,06 метра. Два атлета обнялись прямо на глазах у фюрера. С учетом того времени это звучит неправдоподобно. Но Оуэнс всегда говорил: «Лутц был настоящим джентльменом».

3 августа, спринтерская дистанция 100 метров. Оуэнс стартовал как пуля, его финишное время — 10,3 секунды, это золото. Стадион, вопреки генеральной линии нацистской партии, скандировал: «Джес-си О-венс!» Гитлер сделал все возможное, чтобы не пожимать руку «недочеловеку». На следующий день, 4 августа, Джесси завоевал третье золото, пробежав 200 метров за 20,7 секунды. А 9 августа его команда выиграла эстафету 4×100 метров с новым мировым рекордом — 39,8 секунды.

Нацистская пресса была в ярости. Они называли афроамериканских спортсменов «черными вспомогательными войсками Америки». Геббельс в своем дневнике писал: «Белые должны стыдиться». Но, как оказалось, жажда зрелищ и триумфа была сильнее идеологии: люди аплодировали атлету.

Родина встретила Джесси контрастами. В Нью-Йорке его ждал парад, но в фешенебельном отеле «Вальдорф-Астория» Оуэнсу велели подняться наверх в лифте для прислуги. Франклин Рузвельт, готовившийся к перевыборам, не встретился с цветными атлетами, опасаясь потерять голоса консервативного Юга. Оуэнс с горечью сказал:

После Олимпиады его карьера не сложилась. Без спонсоров и контрактов он был вынужден выступать в цирке, бегая против лошадей за деньги. Он работал заправщиком и дворником. Только в 1960-х Джесси стал послом доброй воли, но все равно жил в бедности.