Гарринча: Чарли Чаплин на футбольном поле

Один из 100 лучших футболистов ХХ века (по версии World Soccer), непроходимый левый защитник «Ботофаго» и сборной Бразилии Нилтон Сантос беспомощно лежал на траве. Позже в многочисленных интервью и частных беседах он оправдывался тем, что, будучи непьющим, сделал накануне лишний глоток во время мальчишника. Но это не объясняет, каким образом в таком же положении, растянувшимися на газоне, оказывались все защитники мира, рискнувшие остановить Мануэла (Манэ) Франсиско дос Сантоса, по прозвищу Гарринча, по статусу — радость народа. 

Такое с Нилтоном случилось впервые. Никогда при встрече с нападающим он не задирал бутсы к небу, и уж тем более никто не пробрасывал мяч ему между ног. Хорошо, что этот позор случился на тренировке (хотя в Бразилии на тренировках зрителей — как на матче), когда тренер попросил проверить какого-то новичка. Плохо — что этим новичком оказался Манэ.

Возможно, это зрелище расслабило грозного защитника. После тренировки Мануэлу шепнули что-то вроде: «Ну, все, шагай домой. Ты сделал посмешищем самого Сантоса, а без его согласия в команду не берут». На это Манэ простодушно ответил: «Откуда же я знал? Дома я всегда мотаю одного Жоана, он не обижается».

Нилтон не обиделся, а настоял, чтобы Мануэла взяли в клуб. И с тех пор левых защитников всех команд, против которых впоследствии играл Гарринча, болельщики стали называть Жоанами.

В сборную Гарринча попал, когда ему было уже 24 года. Легендарный чемпионат 1958-го он начал на скамейке запасных. Тренер не мог рисковать.

Хотя, по сути, это состояние души, философия. И ее исповедовал Мануэл Франсиско дос Сантос. Перед самым отъездом на мундиаль сборная Бразилии играла товарищеский матч с итальянцами. Гарринча получил пас, обвел всю защиту, обошел голкипера и остановился на линии ворот. Он дождался, когда подбежит защитник, обвел его, и только тогда закатил мяч в сетку. А защитник влетел в штангу.

Да, это было красиво и смешно. Но на чемпионате мира тренеру не до смеха, поэтому Гарринча протирал скамейку. Его все-таки выпустили на матч со сборной СССР. На 15-й секунде Гарринча получил пас от Диди, обыграл Кузнецова, Войнова, Крижевского. Удар — штанга. На второй минуте Гарринча отдает мяч Пеле. Удар из штрафной — штанга. На 3-й минуте пас от Гарринчи получает Вава и распечатывает ворота Яшина.

За четыре года футбольная звезда Гарринчи поднялась до зенита. Организаторы турниров делали на нем огромные деньги, а политики — карьеру. За матч с его участием даже игрокам платили в два раза больше, чем без него. Никому не известному кандидату во власть достаточно было сфотографироваться в обнимку с Манэ, чтобы оттянуть на себя голоса электората. А сам Гарринча тем временем продолжал совершенствовать свое мастерство и получать удовольствие от каждой игры.

Изучение техники игры Гарринчи по кинограммам стало обязательным элементом подготовки команд к встрече со сборной Бразилии или с «Ботафаго». Его финт все знали на зубок. Но потом, на поле, Манэ останавливался, получив мяч, дожидался защитника (знающего, что сейчас должно быть), наклонялся корпусом, как для рывка влево, однако оставался на месте, а потом устремлялся вперед мимо защитника, поддавшегося на провокацию.

Он мог, как в сказке, трижды выходить один на один с голкипером и уходить обратно, обыгрывая по пути полкоманды соперника, прежде чем забить гол. И все потому, что вратарь никак не желал раздвинуть ноги, а Манэ хотел, чтобы мяч влетел в сетку только таким путем.

По словам Нилтона Сантоса, Гарринча всю жизнь оставался большим ребенком. Это авторитетно подтверждали психологи: ни он, ни Пеле не могли пройти психологические тесты, медики признавали их поведение инфантильным и категорически не рекомендовали брать этих двух на чемпионаты мира. 

Гарринча играл и красиво, и благородно. В одном из матчей, обведенный Мануэлом защитник упал и повредил ногу.

 Травмированному оказали помощь, игрок противника вбросил мяч, но партнер тут же отбил его обратно за боковую, чтобы игру начала команда Гарринчи. После этого в бразильском футболе стало знаком хорошего тона — дать сопернику время оказать помощь пострадавшему.

У Гарринчи по жизни было особое отношение к неуспешным. Знаменитый журналист и страстный поклонник футбола Игорь Фисуненко вспоминал историю, как Гарринча, видя, что в одном баре полно народу, а в соседнем ни души, кроме хозяина, зашел туда на глазах у всех, выпил кофе и сразу удалился. Через минуту в этот бар сбежались люди со всего города. Больше заведение не пустовало. «Так будет справедливее», — пояснил Манэ свой поступок приятелю.

Пока Гарринча выходил на поле, он помогал всем и всегда. Но из-за проблем с ногой его выпускали со скамейки все реже. Постепенно народ стал забывать свою «радость». Футболиста, принесшего своей стране второй чемпионский кубок, забыли настолько, что даже не пригласили на торжества по случаю десятилетия той легендарной победы. А потом он и вовсе чуть не оказался в долговой тюрьме.

Он подлечил колено, набрал форму, и его выпустили сыграть в основном составе «Фламенго» против «Васко да Гама». Когда об этом стало известно, на «Маракану» хлынул народ. В мегаполисе случился транспортный коллапс. Для стадиона, вмещающего 79 тысяч зрителей, организаторы отпечатали всего 30 000 билетов, решим, что матч самый заурядный. В результате дирекции пришлось просто открыть ворота и пустить всех, кто успеет войти.

«Фламенго» проиграла. Гарринча выдержал лишь один тайм. Но этот тайм сопровождался восторженными криками болельщиков. К концу спортивной карьеры Маноэл Франсиско дос Сантос пришел к горькому выводу:

«Мы, профессионалы, являемся, в общем-то, клоунами. Мы выходим и работаем на потеху публике, которая платит деньги, чтобы посмеяться, глядя на наши победы или поражения. Когда клоун работает хорошо, ему аплодируют, а если он работает плохо, его оскорбляют. Такова жизнь».