Журналист Александр Бирман сравнивает судьбы двух очень разных финансовых рекордсменов и приходит к парадоксальному выводу.
Что общего между Илоном Маском и Ёсиаки Цуцуми? Даже человека, мало-мальски знакомого с историей мирового бизнеса, такой вопрос способен поставить в тупик. Маска знают все, а Цуцуми без поисковика вспомнить практически нереально, и первое, что находится, это срок за инсайдерскую торговлю. А ведь 40 лет назад глава Seibu Corporation олицетворял собой японское экономическое чудо. Как гласит известное латинское изречение, мирская слава имеет свойство проходить. Мирская слава, выраженная в денежном эквиваленте, тем более. И тем не менее многие продолжают к ней стремиться.
«Для наживы точно так же, как и для процветания какого-нибудь дела, нет никаких естественных границ <…>. Ни в каком, хотя бы самом дальнем, пункте общий доход не может возрасти так высоко, чтобы можно было сказать: довольно», — писал Вернер Зомбарт в 1913 году в монографии «Буржуа».
Немецкий социолог явно не испытывал симпатий к «современному экономическому человеку». Но некоторые его наблюдения были не только весьма точны, но и оказались пророческими.
«Я не считаю невероятным, что историк, который должен будет через пару столетий изобразить наше время, в котором мы ныне живем, озаглавит этот отдел своего труда „Век рекорда“» — этот прогноз Зомбарта можно считать уже сбывшимся. Особенно применительно к миру капитала.
Всего через три года после выхода цитируемого зомбартовского труда, в 1916-м, Джон Рокфеллер стал первым официально признанным долларовым миллиардером. Американская пресса оценила его состояние в $1,5 млрд, исходя из суммарного количества имеющихся у него акций Standard Oil стоимостью не менее $2 тысяч за штуку.
Финансовые аналитики напомнят, что покупательная способность доллара в начале XX века сильно отличалась от нынешней. И с учетом этого фактора Рокфеллер-старший нагулял не менее $20 млрд. А если перевести на текущие цены его вклад в американский ВВП, то получится вообще более $330 млрд. То есть рокфеллеровский рекорд был побит совсем недавно, и побил его только Илон Маск, главный современный ударник капсоревнования.
«Капитал — оценка успеха», — говорил в декабре 2002-го в интервью журналу «Компания» Платон Лебедев, тогда один из богатейших россиян и совладелец тогда еще крупнейшей российской нефтяной компании «ЮКОС». Дальнейший крутой поворот в судьбе Лебедева и кое-кого из его деловых партнеров не отменяет справедливости этого его тезиса.
У людей науки — степени и ученые звания, у военных и иных «служилых» — тоже звания, хотя и несколько другие. А какая табель о рангах у «третьего сословия»? Как еще промышленник N сможет продемонстрировать граду и миру свое преимущество перед банкиром NN, кроме как указав на место в очередном топе?
Рокфеллер между тем говорил: «Я не знаю ничего более презренного и жалкого, чем человек, который посвящает все свое время тому, чтобы делать деньги ради самих денег». Да и Герман Хан, бизнесмен более удачливый, чем Платон Лебедев, один из основателей «Альфа-групп», не особо лукавит, заявляя: «Я никогда не мечтал о деньгах, меня всегда интересовал масштаб».
Напрашивается парадоксальный вывод — победа в капсоревновании определяется на основании чисто количественных критериев (суммарная стоимость активов, рыночная капитализация компаний и т. п.), но право остаться в клубе главных капиталистов всех времен и народов выдается по качественным критериям. Главный из которых — способность выйти за «пятна красные флажков» (как пел Высоцкий). У Ёсиаки Цуцуми в определенный момент было очень много денег. Но в истории он не остался.
То есть деньги сами по себе не приводят к величию. К величию ведет готовность к тому самому «созидательному разрешению», к «перезагрузке» существующих институтов, когда они паче чаяния превращаются из опоры в препятствие.
Речь здесь не о политике. Тот же Маск, когда заявляет о создании третьей партии в США, содействует институциональному обновлению — а значит, и сохранению за собой титула «капиталиста № 1» — далеко не так эффективно, как когда, например, готовит колонизацию Марса или превращает крупнейшую соцсеть в площадку «неуправляемой демократии».
Предприниматель, который по-настоящему оказывается выше «правителей и воителей», — победитель, которого, возможно, и судят, иногда даже за инсайдерскую торговлю. Но уж точно никогда не забудут.
