Человек театра: актер Анатолий Меньщиков

Анатолий Сергеевич Меньщиков — заслуженный артист Российской Федерации, лауреат Всесоюзных и Всероссийских конкурсов артистов-чтецов, кавалер ордена Дружбы, хорошо известный не только своими театральными и киноролями, но и поэтическими воскресными радиоконцертами на «Говорит Москва» в начале нулевых. Но главное, он лауреат особой премии — «Человек театра». Ее вручают вахтанговцы вахтанговцам, не важно — актеру или вахтеру — за беззаветное служение своему театру.

Однако до того как стать человеком Вахтанговского театра, Анатолий Сергеевич был человеком Театра на Таганке. Там-то он и собрал у многих актеров такие анкеты.

В комнате Меньщикова нет стен — сплошные книжные шкафы. Какие книги на полках, не видно — за каждым стеклом огромные портреты Высоцкого.

Анатолий Сергеевич открывает один шкаф и достает потрепанную бухгалтерскую книгу. На первом развороте — коллаж из фотографий Хрущёва (по словам автора, очень нравился Любимову). На втором развороте — уважаемые автором люди: Тарковский, Хемингуэй, Сахаров и еще несколько десятков портретов. А на следующих разворотах — анкеты, собранные у актеров «Таганки». Каждая с фотографией отвечающего. Прежде, чем начать разговор, он кладет ее перед собой.

Аркадий Шойхет: В одной из биографических справок вы представлены как историк. Это ваше второе образование?

Анатолий Меньщиков: Нет. Но я 10 лет писал энциклопедию Вахтанговского театра. Потом компьютер сломался, пришел мастер, и все погибло.

Почему эти вопросы Владимиру Высоцкому определены как интервью, ведь это чистой воды анкета?

В действительности это страница большого фолианта. На мои вопросы ответили многие люди. Здесь Филатов, Хмельницкий, Смехов, Золотухин. Это эксклюзив из эксклюзивов, то, что никто никогда не читал.

Как возникла такая идея?

Я еще в школе начал собирать анкеты. Идею спёр у дочки Карла Маркса. В журнале «Юность» была опубликована ее дамская анкетка: любимый цветок и прочая фигня. Я дополнил своими вопросами и поскакал.

Почему анкета появилась в «стенгазете самодеятельного клуба любителей авторской песни 'Менестрель», ведь на вопросы отвечали актеры Таганки. Вы имели к этому клубу какое-то отношение?

Никакого. Анкету Высоцкого когда-то напечатали в газете «Советская Россия», и там ошиблись, написали, что она — интервью для этого «Менестреля». Я отправил им письмо. Они брали у меня интервью, я долго балаболил. Они переврали все вопросы. И ответы тоже.

Окончив десятилетку, вы пошли работать монтировщиком на Таганку. На момент заполнения анкеты Высоцким вам было 20 лет. Как актеры, которых боготворили все, кому удавалось добыть билет в этот легендарный театр, реагировали на то, что к ним подходит простой рабочий сцены с такими вопросами?

Ну, в этом театре отношения были почти родственные. Все на «ты», театр такой домашний, уютный, все друг друга любили. При этом многие не ответили. К Любимову подкатывал несколько раз, но ему все некогда было. Больше всего я, конечно, хотел дать анкету Высоцкому. Но стеснялся. Он сам ко мне подошел. Чего, говорит, ты с этой книжкой носишься? «Анкетирую кое-кого. — А чего меня не анкетируешь?» Он долго заполнял. Добросовестно. В тот вечер было два спектакля. В 19:00 «Павшие и живые», в 22:00 «Антимиры». Я подошел к нему около 12 ночи. «Чего, — спрашиваю, — так мало написал, только на 5 вопросов ответы? — Думать надо, старик, надо думать», — и рукой написанное прикрывает.

Какой ответ в анкете Высоцкого вас удивил?

А вы сами в те годы хотели быть великим?

А кто не хотел?! Мне было 20 лет.

Поэтому и пошли в актеры?

Я, в принципе, об этом жалею. Счастливых артистов не бывает. Актерское счастье вообще недоступно, его нет ни у кого. А зачем пошел? Не знаю. Пять лет поступал. Потом окончил с отличием, сразу взяли в Вахтанговский. А я хотел к Любимову. Но мест не было. Я не говорю, что я несчастный. Работы было много, друзей много, впечатлений много, одних городов 165 штук объездил.

Вас не удивил ответ Высоцкого, что самые замечательные исторические личности — Ленин и Гарибальди? Это было нормально для 70-го года и Театра на Таганке?

Вполне. Это поколение шестидесятников, а они боготворили Ленина. Любимов собирался ставить спектакль «На все вопросы отвечает Ленин». Это была очень любопытная задумка, но ему не дали поставить. Шестидесятники были ленинцами, считали, что Ленин прав, а Сталин все извратил. Так трактовалось.

Что особенно поражало вас в Высоцком, когда видели его на сцене и за кулисами?

Одним словом не скажешь. Очень доступный, никакого позерства, никаких понтов. Буквально всех в театре уважал.  

Вы видели все спектакли с его участием, что особенно впечатлило?

Я видел его единственную комедийную роль в театре. В спектакле «Живой». Он играл Мотякова. Только на двух прогонах. Смешно было ужасно. Мотяков — это председатель райисполкома. Володя играл такую сволочь: у таганцев было определенное отношение к властям, все считывалось на раз. Спектакль был гениальным. Его не пустили, сочли антисоветским.

Что особенно запомнилось из дня похорон?

Никто не представлял, что будет столько народу. Закрытый город. Олимпиада. Очередь была от кинотеатра «Зарядье». В оцеплении стояли ребята в голубых рубашках, олимпийских. И вдруг один снял с себя рубашку, порвал, выкинул и ушел из оцепления, не мог смириться с несправедливостью: Высоцкий умер, а народ не пускают проститься.

Вы на своих поэтических вечерах читали Высоцкого?

Читал всегда, но там вот что произошло. Когда Любимов поставил в 1981-м спектакль «Владимир Высоцкий», он включил туда некоторые ответы Володи на мою анкету. И тогда же впервые прозвучали потрясающие неизвестные стихи, вроде как Высоцкого. Я их взял в свой репертуар. А потом выяснилось, что это написал один почитатель, высоцковед, и выдал за Высоцкого. Пришлось убрать из репертуара. Было очень обидно.

Вы сами могли бы ответить на вопросы своей анкеты?

Я отвечал, есть несколько вариантов.

Вот именно, несколько: люди со временем меняются. Давайте попробуем еще раз, для сравнения.